- Поделиться:
«Виноделие Российской империи конца XIX - начала XX веков» состоит из двух томов.
В первый вошла краткая история виноделия в 44 губерниях, расположенных примерно в границах нынешней РФ, второй посвящен 46 национальным губерниям и областям, а также Великому княжеству Финляндскому (8 губерний) и Царству Польскому (10), входившим в состав Российской Империи. Среди спонсоров обоих томов две барнаульских компании: «Тейси» и сеть «Винотека - Ин вино», которая давно и целенаправленно занимается винным просвещением земляков-сибиряков.
Уроженец Барнаула пришел к этой книге необычным путем. Он «технарь» по образованию. После срочной службы в армии и рабфака Алексей Синеев окончил в 1986 году энергетический факультет Алтайского политехнического института и практически всю жизнь работал в сфере производства электротехники, 27 лет возглавлял небольшую частную компанию. Интерес же к истории виноделия пророс из его увлечения коллекционированием. Многие в детстве собирали почтовые марки, игрушечных солдатиков, фотографии артистов и хоккеистов, значки, переводные картинки из ГДР и даже обертки от импортной жвачки. Мой собеседник, у которого, между прочим, есть недурственная коллекция значков по темам «Хоккей», «Футбол» и «Олимпиада-80», с 14 лет увлекся винными этикетками. По словам Алексея Владимировича, по складу характера он педант и любит все раскладывать «по полочкам».
Хлебное вино и казённое – две большие разницы
- Давайте сразу поясним читателям тонкости названия книги: ведь в первом ее томе речь идет в основном о винокурении, то есть дистилляции, а не о традиционном виноделии, связанном с виноградной лозой. Нет ли здесь противоречия?
- В конце позапрошлого века вино в России делалось по нескольким технологиям. Первая - вино, произведенное традиционным методом брожения винограда, плодов, ягод и фруктов. Вторая - вино, полученное методом дистилляции продуктов брожения пищевого сырья (злаков, картофеля, свеклы, патоки). Официально оно называлось «горячее вино», «хлебное вино», «зеленое вино» или «полугар». Третья появилась после введения государством винной монополии в 1895 году, когда продукт производства представлял собой смесь ректификованного спирта крепостью 40 градусов с водой. Фактически это уже была водка. Правда, называлась она - «казенное вино». Только в 1936 году большевики узаконили окончательный развод вина и водки, приняв ГОСТ на выпуск водки. В конце же XIX века в общественном сознании жил единый термин - «вино». Название книги - это еще и дань уважения исторической терминологии. Кроме того, до 1917 года существовало разделение винокуренного и водочного производств, поскольку на протяжении всего пореформенного времени между ними сохранялись существенные различия в технологии производства.
- Как вы пополняете свою коллекцию?
- Обмениваюсь с коллегами (в России нас порядка 20 человек), покупаю на аукционах, нахожу в различных, зачастую неожиданных местах. До последнего времени вел активный обмен с коллегами из-за рубежа. Конечно, сложнее всего достать старинные этикетки, они очень дорогие, и, когда встречались в Интернете, я просто скачивал их фотографии с сайтов. Часто это были не очень качественные фото, но все равно на них можно прочесть название, допустим, «Хлебное вино Смирнова Петра Арсеньевича в Москве». Знаете, что самое показательное в старых этикетках? По законодательству на них со времен Екатерины II указывались название напитка, производитель и город или местечко, где вино изготавливалось. Этикетки при императрице еще не появились, зато имелись бирки. Вина были именными, то есть имелась прямая отсылка для поиска.
Уловив эту закономерность, я понял, что не все потеряно. Когда начинал собирать этикетки, постоянно сожалел о том, что часть этикеточной истории вин от нас навсегда ушла. Большевики же какую цель ставили? Разрушить старый мир до основания. И разрушили, почти ничего не оставив. Но в процессе поиска этикетки стали возникать, казалось бы, из небытия. В какой-то момент пришло осознание, что они могут стать темой какого-то исторического исследования. Выяснилось, что часть сведений можно найти на уровне регионов в различных исторических и научно-популярных публикациях. Я начал заниматься целенаправленным поиском, в 2018 году родился замысел книги.
На создание первой половины «Виноделия Российской империи» ушло три года. Большая часть времени была потрачена на сбор информации. Нередко источники противоречили друг другу. Допустим, в одном говорилось, что такой-то винокур родился в 1830 году, а в другом - в 1835-м. Что за ерунда, думал я поначалу, а потом понял, что любую информацию в Интернете нужно перепроверять. Это было сложно, долго, иногда невозможно, но где-то процентов на 80 мне удалось верифицировать собранные сведения и факты. Со временем поиски информации в Яндексе обернулись тем, что по моим запросам стали приходить более глубокие и точные, чем какие-то перепечатки, источники информации. Появилась возможность создать более качественный контент. И родилась идея раскидать собранную информацию по губерниям (по-другому стройно всё выстроить не получалось). А было их в Российской империи более сотни. Поэтому национальные окраины я отложил «на потом» и ограничился территориями, входящими в Российскую Федерацию. Границы у некоторых из них не совсем те, что были до революции, но для данного исследования это не существенно.
Самое удивительное, что в поисках информации мне абсолютно бескорыстно помогали многие люди. Они делились со мной плодами своих трудов, но никто даже словом не обмолвился о вознаграждении. Однако я нашел способ, как их отблагодарить - в специальном разделе «Благодарности» в первой и второй книгах опубликовал большой список тех, кто помог ее написать. Мне присылали необходимую информацию из Польши и Финляндии, Эстонии и Литвы, Белоруссии и Украины, из Самаркандского музея им. Михаила Александровича Ховренко, русского и советского винодела. В Самарканде несмотря ни на что всё сохранили – даже нынешний винкомбинат носит имя Ховренко.
От дворянских настоек до «Солнцедара»
- А что, между виноделием Российской империи и Российской федерации есть связь?
- Большая и прямая. До революции и после нее вплоть до Великой Отечественной войны виноделием занимались во многом одни и те же люди, использовались одни и те же технологии. В послевоенное время работала уже плеяда их воспитанников. Даже сейчас и винодельческая, и водочная отрасли во многом держатся на советском научном багаже. Сейчас модно создавать мифы на основе прошлого. Особенно это касается водочной отрасли. Открываешь какой-нибудь их сайт и читаешь: завод основан в тысяча восемьсот каком-то году. Думаешь: чего вы пишете, не было вас тогда! Просто был неподалеку казенный винный склад, к которому вы не имеете никакого отношения. Потом ведь, как нередко бывает, на месте казенного винного завода возникал спиртоводочный завод, потом вино-водочный, следом ликеро-водочный, в девяностые и нулевые он на десять раз поменял хозяев, но все равно нынешнее руководство называет себя преемником славного прошлого. Виноделы такой болезни подвержены в меньшей степени, они честнее обращаются с прошлым.
- Кто из виноделов и виноторговцев того периода вас поразил больше всего?
- Меня поразило всё! До шестидесятых годов XIX века в России существовала система винных откупов. Очень богатые люди за большие деньги брали в откуп целые губернии – ну, и вы можете представить, как они делали деньги на виноторговле. Делалось это настолько неправильно, не по-христиански, что они долго потом отмаливали грехи, отдавая огромные деньги на благотворительность. Один из самых известных винных откупщиков Василий Кокорев засыпал деньгами церкви, приюты, школы… В 1861 году в России отменили крепостное право, дали крестьянам вольную. Но просто так те не могли взять и уйти от своего помещика – требовался большой выкуп. Правда, самые предприимчивые находили возможность собрать денег на вольную. А в 1863 году винные откупы заменили на винные акцизы – эта система похожа на современную. И все сословия получили возможность торговать вином, даже иноверцы. С разной долей успешности народ ринулся заниматься виноделием и винокурением, начиная со вчерашнего крепостного и заканчивая некоторыми представителями царской семьи Романовых.
Про каждую из личностей, которые присутствуют в двухтомнике, можно было написать большой рассказ, но приходилось всё безжалостно кромсать, иначе книги бы получились огромных объемов.
В конце XIX века практически каждый винодел (винокур) выделял серьезные суммы на благотворительность. Были даже такие, кто по 100 тысяч рублей отдавал (к примеру, корова стоила 3 рубля). Каждый второй построил храм. Можно провести параллели и примерно прикинуть, переводя на современные деньги, сколько сейчас стоит построить церковь. Даже небольшая каменная церковь потянет на 50 миллионов. Помимо религии благотворительность виноделов распространялась на земскую (местную) медицину (при заводе строился лазарет, имелся свой фельдшер), начальное школьное образование и места призрения (содержание калек, «сирых и убогих»).
Поначалу виноделие было очень доходным делом. Однако постепенно оно обрастало многочисленными запретами и ограничениями со стороны государства и рентабельность снижалась. С развитием капитализма пришло в упадок дворянское винокурение. Вытеснялось оно промышленным винокурением. Дворянское виноделие было очень затратным, зато и самым качественным. Здесь рождались знаменитые водки, которые на самом деле были настойками на дистиллятах - около сотни наименований (Анисовая, настойка графа Разумовского, Ерофеич, Старка и многие другие). С расходами не считались. Сейчас, кстати, в стране опять стало популярным частное дистилляторство. У вас наверняка есть знакомые, у которых дома стоят такие аппараты.
- Точно! И не один. И какие настойки они делают, какие виски!
- Недавно я посмотрел статистику. В начале 2000-х водочная отрасль страны выпускала в год 80 миллионов гектолитров, сейчас - в 10 раз меньше. Многие ликеро-водочные заводы устанавливают оборудование для дистилляции, чтобы производить виски, джин, хлебное вино. Но лично я настороженно отношусь к таким промышленным напиткам.
- Я тоже больше доверяю мелким производителям.
- По сути, мы сейчас находимся на новом витке истории, возвращаемся к традициям российского винокурения. Люди почувствовали разницу между обычной водкой и дистиллятами, между натуральными виноградными винами и тем, что делается на основе дешевых виноматериалов. Помните «шедевр» советской эпохи «Солнцедар»? Он же с ног сшибал. Во время правления Хрущева виноматериал поставлялся из Алжира, который до этого был французской колонией. Французы там развивали виноделие. А когда ушли, алжирцы стали виноматериалом рассчитываться за поставки из СССР. Для этого в СССР приспособили бывшие нефтеналивные танкеры, перевозившие виноматериал из Алжира до Новороссийска, а далее проложили винопровод до Геленджика, где вино уже разливали по бутылкам. Такое алжирское вино народу не зашло, естественно, и тогда ученым дали задание «приспособить его к местным условиям». И они сделали креплёный «Солнцедар». Для справки: Солнцедар – поселок под Геленджиком, где находился винзавод, сейчас уже это городская черта.
- В народе этот жуткое пойло звали «Солнцеударом». До сих пор в дрожь бросает…
- Между прочим, его потом выпускали во всех союзных республиках. У меня есть четыре этикетки «Солнцедара» - казахская, белорусская, украинская и российская. Надпись была соответственной - например, «МПП Казахской ССР». МПП - министерство пищевой промышленности. Таких сетов по всем союзным республикам - к примеру, водка за 3 рубля 62 копейки или водка «Экстра» за 4 рубля 12 копеек - было немало.
Шампанское князя Голицына гремело на всю Европу
- Какие территории в Российской империи были наиболее развитыми в плане виноделия?
- Безусловно, самым развитым был Запад Российской империи. Но здесь надо напомнить о разнице между виноделием и винокурением. Если говорить о винокурении, оно было хорошо развито в Царстве Польском, Прибалтике и Белоруссии. А что касается виноделия, то это Кубань, Крым, Ставрополье и земли войска Донского. Начиная с середины XIX века Крым очень сильно подрос в этом отношении. Напомню, что первое винодельческое училище в России было открыто в Магараче еще в 1828 году, первыми учителями были, конечно же, французы. Долгое время, правда, оно работало ни шатко, ни валко, но потом состоятельные россияне поняли, что к чему, и принялись скупать земли под виноградники. В итоге на Южном берегу Крыма прописалась, по сути дела, вся питерская интеллигенция. В конце XIX века количественный и качественный рост виноделия совпал с общим подъемом российской промышленности. Пошли успехи на разных международных выставках. На всю Европу прогремело шампанское князя Голицына. Где-то около сотни российских виноделов получили признание на международной арене. В отчете о Всемирной Парижской выставке 1900 года перечисление наград российских виноделов различного уровня занимает три страницы.
- Сколько у вас сейчас этикеток в коллекции? Сколько их вошло в двухтомник?
- Если честно, не считал досконально. А в двухтомнике их около тысячи. И до сих пор продолжаю их коллекционировать. Я знаком с российскими коллекционерами, у которых вообще фантастические коллекции. У них, к примеру, есть полиграфические, то есть не наклеенные этикетки царских времен - у каждого примерно по 20-30 фамилий.
- Как же они сохранились?
- Очень просто! Они хранились в закромах Росглавспирта. В Москве вообще можно найти старинные бутыли с дистиллятами, закупоренными сургучом (с приличной уже «долей ангелов»). Я их видел в частном музее русской водки Евгения Тростенцова. Раритетные дистилляты сохранились при советской власти, в девяностые их хотели отправить на помойку, но нашлись люди, выкупившие и спасшие уникальную коллекцию.
- Что из себя в винодельческом и винокуренном отношениях к 1917 году представлял Алтай?
- Грустное зрелище. Винокурения практически не осталось. После введения винной монополии местные винокурни были задавлены, все денежные потоки переориентированы на государственную казну, а народ стал пить дешевую «казёнку» - сорокаградусную смесь спирта-ректификата с водой. Кто-то, конечно, делал настойки вроде доппель-кюммеля, но объемы их потребления были мизерными из-за более высокой цены.
Сейчас я изучаю материал о виноделии и винокурении в России в советский период. Когда после 1922 года большевики взялись за восстановление экономики, в этой отрасли картина была ужасная. Кто-то из винокуров эмигрировал, кого-то расстреляли, оборудование на заводах разгромлено и разграблено. Уцелевшие в мясорубке Гражданской войны мастера ценились на вес золота. У меня есть реклама Госспирта за 1923 г.: «Покупайте водки Госспирта. Винокур - бывший винокур Петра Смирнова Ломакин», т.е. это свидетельствовало о высоком качестве напитков. Большевики переступили через собственные идеалы и принципы.
«Вдовья слёзка»
- Много ли в царской России было женщин в этой сфере бизнеса?
- Неожиданный вопрос… Женщин было немного, и основная причина этого - патриархальность российской семьи того периода. Но! Довольно часто жены винокуров и виноделов были вовлечены в дела мужей, помогали в обустройстве предприятий. При этом есть несколько примеров женского винокурения. Хорошо известна водка вдовы Поповой из Москвы - в народе ее звали «Вдовья слёзка». А как дело было? Когда в Москве умер отставной генерал Попов, кроме вдовы некому из близких было возглавить винокуренный завод покойного. Потом ей стали помогать подросшие дети. Схожая ситуация была в Черниговской губернии. Елизавета Алексеевна Случевская, вдова коллежского асессора на выставке в Париже в 1900 году получила золотую медаль за «наивысочайшее качество своего спирта». Хотя, что далеко ходить - есть местный пример. Дама по фамилии Судовская была вдовой барнаульского купца второй гильдии Григория Терентьевича Бадьина, одного из учредителей Иткульского винокуренного завода в селе Соколово. После смерти Бадьина в 1872 году доля в предприятии перешла к его вдове, которая вскоре вновь вышла замуж и взяла фамилию супруга, после чего фирма, владеющая заводом, получила название «Платонов и Судовская». Напомню, что потомственный дворянин из Пермской губернии, бывший служащий Алтайского горного правления в звании коллежского асессора Константин Павлович Платонов в 1868 году наряду с Бадьиным стал учредителем Иткульского завода.
Был период, когда я никак не мог найти ни одной старинной барнаульской водочной этикетки. Я уже решил, что все безвозвратно пропало под слоем времени. И что вы думаете? На одном из американских аукционов я вдруг увидел желтую этикетку доппель-кюммель «Водочный завод Платонова и Судовской». Выставлял ее скорее всего кто-то из советских эмигрантов, живущий в Израиле. Я сделал скан этикетки и она вошла в иллюстративный материал первого тома. Вскоре еще одна этикетка всплыла в интернете, потом третья. А далее я побывал на Иткульском спиртзаводе и познакомился с директором Ольгой Клюкиной. Ольга Юрьевна показала мне заводской музей, где стоит старинный сундук, изнутри оклеенный водочными этикетками «Водочный завод Платонова и Судовской». И таких этикеток у коллекционеров нет. Я их сфотографировал. Думаю сделать отдельную публикацию по алтайским винокурням и казенным винным складам.
- Видел ваши двухтомники на полках сети «Винотека – Ин вино». Кто вам помогал в издании книг?
- Поиск денег для меня, человека, который сам занимался предпринимательством, был непростым, в том числе морально. Приходишь в какую-нибудь знакомую фирму, объясняешь, что надо, тебе первым делом в ответ: «А что же сам-то не можешь профинансировать?» Поначалу я терялся, потом стал говорить, как есть: «Могу, но не в таком количестве». Издание книги стоит дорого. Да еще выпуск первого тома совпал с началом эпидемии ковида, и все московские спонсоры, с которыми была предварительная договоренность, отказали в деньгах. С деньгами помогли местные фирмы: «Винотека - Ин вино», «Тейси», «Бочкари». Часть расходов я покрыл за счет собственной фирмы.
В издании второго тома «Бочкари» уже не участвовали, зато добавились московские спонсоры: «Южная винная компания» и «Yury Yudich Production». Все равно денег не хватило. На мой взгляд, двухтомник может стать прекрасным подарком, в том числе к новогодним праздникам, для тех, кто занимается бизнесом в сфере производства и торговли алкоголем, да и просто интересуется этой темой. Моя книга ведь не про вино, а про историю и людскую память, про достойных и ныне забытых граждан России.
Справка «РГ»
Участие в Парижской всемирной выставке 1900 года стало триумфом для российского виноделия. Стремясь собрать как можно больше интересных экспонатов, русское правительство утвердило для экспонентов ряд льгот: бесплатное предоставление помещений на выставке, принятие за счет казны расходов по пересылке экспонатов, страхование в пути, устройство и убранство русского отдела. На участие в Парижской выставке Россия потратила 5,226 миллиона рублей, из них правительство ассигновало 2,226 миллиона. Франция для нашего отдела выделила самую большую экспозиционную площадь - 24000 квадратных метров. За время выставки российская экспозиция получила 1589 наград, из них 212 уровня Гран При и 370 золотых медалей. ХХ век для отечественного виноделия начинался очень удачно.
Цитаты
«Русское виноделие пошло черепашьим ходом»
«До царя Алексея Михайловича Россия пользовалась привозным виноградным вином. Этот царь первый решил создать русское виноделие, и первые виноградники возникли в Астрахани на острове Черепахово. Не та ли это причина, что все русское виноделие пошло черепашьим ходом? Петр I понял, что виноградарство и виноделие - громадное богатство: он выписал лучших виноградных мастеров, лучшие лозы. С его легкой руки закипела работа, и все его преемники, за исключением Анны Иоанновны, стали заботиться о развитии русского виноделия. Но правильного развития русского виноградарства мы не видим до знаменитого академика Палласа, которому Екатериной Великой и Потемкиным было поручено выбрать лучшее место в Крыму для создания школы виноградарства.
Из громадного количества удобных для культуры винограда мест в России только самая незначительная часть занята этой культурой. На пространстве, превышающем почти в 10 раз Францию, Россия производит только 30 миллионов ведер вина (объем «казенного ведра» определил Петр I - 12,3 литра. - прим. ред.), тогда как Франция - 500 миллионов ведер, Испания - 200 миллионов, Италия - 300 миллионов. Причин этого явления две: климатические условия нашей страны, где в северных, холодных районах население предпочитает пить водку, а не вино, и стеснения, вызванные введением казенной монополии повсеместно, а на Юге, кроме того, и искусственная пропаганда водки, хотя население привыкло пить вино. На Севере, если русский народ пьет вино, то требует, чтобы оно было крепкое и сладкое. Это хорошо поняли те торговцы, которые занимаются фальсификацией виноградного вина, делают путем различных примесей вино более сладким и крепким. Одна из задач русского виноделия - создать такой тип вина для народа, который бы отвечал его вкусу. Необходимо дать народу крепкое и сладкое вино без всякой фальсификации». (Из речи князя Л.С. Голицына на Первом съезде виноделов России в Москве в 1902 году)
О последствиях винной монополии, введенной в 1895 году
«С подачи Александра III министр финансов Российской империи граф Сергей Витте сотворил, на мой взгляд, самое большое зло, какое только можно сотворить - уничтожил в России целую конкурентную отрасль (винокурение), только набирающую силы, вес, авторитет, в том числе в Европе, и вместо этого всемерно развил всероссийское пьянство <…> Вместо разнообразных недорогих и качественных напитков, основанных на природном сырье (т.е. не способствующих пьянству) населению подсунули заменитель - ректификованный спирт, разбавленный водой до 40 градусов. И это было сделано якобы с заботой о недопущении и снижении пьянства. По разным оценкам, работу потеряли от 200 до 400 тысяч человек. Колоссальные цифры для того времени. Как тут не запить! Из-за массового закрытия с/х винокуренных заводов, снабжающих поголовье КРС дармовой бардой (отходами винокурения) пришло в упадок животноводство, подкосившее снабжение растущих городов мясом и т.д. Большинство винокуренных заводов закрылись, разорившись. А оставшиеся ввязались в непристойную драку за казенные подряды на поставку спирта-сырца для нужд казенной винной монополии. Медленно, но верно экономика страны сползала к войне 1914 года, которая ее и добила. В итоге через много лет мы получили водку - наш новый «национальный» напиток». (Алексей Синеев).
Сергей Зюзин.
